Чилийский избранный президент Хосе Антонио Каст, поддержанный консервативной волной, обетует строгую безопасность и массовую депортацию нелегальных мигрантов. Chile’s president-elect José Antonio Kast, backed by a conservative wave, vows strict security and mass deportations of undocumented migrants.

Чилийский избранный президент Хосе Антонио Каст, получивший 58% голосов в декабре 2025 года, проводил кампанию за строгую политику безопасности и пообещал депортировать 336 000 мигрантов без документов. Chile’s president-elect José Antonio Kast, who won 58% of the vote in December 2025, campaigned on strict security policies and pledged to deport 336,000 undocumented migrants. Его победа, подпитываемая общественным беспокойством по поводу безопасности и разочарования с традиционными элитами, отражает более широкую консервативную реакцию после социальных протестов 2020 года. His victory, fueled by public concern over safety and disillusionment with traditional elites, reflects a broader conservative backlash following the 2020 social protests. Каст, набожный католик с девятью детьми, подчеркивает, что жизнь - это святость от зачатия, выступает против абортов и левых конституционных реформ и сталкивается с насилием из-за своих взглядов. Kast, a devout Catholic with nine children, emphasizes life’s sanctity from conception, opposes abortion and leftist constitutional reforms, and has faced violence for his views. Хотя он не изложил четкой политики в отношении каннабиса, его администрация, как ожидается, будет придерживаться жесткой позиции, тормозя усилия по реформе. While he has not outlined a clear cannabis policy, his administration is expected to maintain a tough stance, stalling reform efforts. Политические аналитики отмечают увеличение явки избирателей в связи с возобновлением обязательного голосования, возможно, усилили разрыв между избирателями и лидерами, подчеркнув сдвиг в сторону популизма и скептицизма устоявшихся институтов. Political analysts note increased turnout due to restored compulsory voting may have amplified a disconnect between voters and leaders, underscoring a shift toward populism and skepticism of established institutions.