США подписали новые соглашения по вопросам здравоохранения с девятью африканскими странами, сократив финансирование почти на половину и увеличив совместное финансирование, согласуясь с приоритетами «Америка первая». The U.S. signed new health deals with nine African nations, cutting funding by nearly half and boosting co-financing, aligning with 'America First' priorities.

США подписали новые соглашения в области здравоохранения с девятью африканскими странами в соответствии с пересмотренными глобальными рамками в области здравоохранения, согласованными с приоритетами администрации Трампа. The U.S. has signed new health agreements with nine African nations under a revised global health framework aligned with the Trump administration’s “America First” priorities. Эти сделки, заменяющие бывшие программы ЮСАИД, подчеркивают прямые переговоры между правительствами, сокращают финансирование США в среднем на 49% по сравнению с 2024 годом и увеличивают совместное финансирование стран-получателей. The deals, replacing former USAID programs, emphasize direct government-to-government negotiations, reduced U.S. funding—down 49% on average compared to 2024—and increased co-financing by recipient countries. В соглашении Нигерии стоимостью более 2 млрд. долл. США основное внимание уделяется медицинским учреждениям, возглавляемым христианами, в то время как такие страны, как Руанда и Уганда, также подписали соглашения, некоторые из которых наряду с соглашениями о депортации с Южной Африкой не заключались, как сообщается, из-за дипломатической напряженности. Nigeria’s agreement, worth over $2 billion, includes a focus on Christian-led health facilities, while countries like Rwanda and Uganda have also signed, some alongside deportation agreements with the U.S. South Africa did not secure a deal, reportedly due to diplomatic tensions. Этот сдвиг ведет к сокращению идеологических и бюрократических расходов, направленных на поощрение самодостаточности, хотя критики предупреждают об ослаблении систем здравоохранения в уязвимых регионах. The shift reduces ideological and bureaucratic spending, aiming to promote self-sufficiency, though critics warn of weakened health systems in vulnerable regions.