Алжир амнистировал 81-летнего писателя Буалема Сансала, сославшись на проблемы со здоровьем, позволив ему пройти медицинское лечение в Германии. Algeria pardoned 81-year-old writer Boualem Sansal, citing health concerns, allowing him to receive medical treatment in Germany.

Алжир амнистировал 81-летнего франко-Алжирского писателя Буалема Сансала, который был заключен в тюрьму с ноября 2024 года по обвинению в подрыве национального единства после того, как он выступил с заявлениями о территориальных изменениях колониальной эпохи. Algeria has pardoned 81-year-old Franco-Algerian writer Boualem Sansal, who was imprisoned since November 2024 on charges of undermining national unity after making remarks about colonial-era territorial changes. Это помилование, объявленное президентом Алжира, последовало за гуманитарным призывом германского президента Франка-Вальтера Штайнмайера, в котором содержалась ссылка на преклонный возраст и рак простаты. The pardon, announced by Algeria’s presidency, followed a humanitarian appeal from German President Frank-Walter Steinmeier, citing Sansal’s advanced age and prostate cancer. Сансал, лауреат премии, известный критикой алжирских властей и исламистских движений, был приговорен к пяти годам тюремного заключения без подачи апелляции, в результате чего он получил право на помилование. Sansal, a prize-winning author known for criticizing Algerian authorities and Islamist movements, had been sentenced to five years in prison without appealing, making him eligible for clemency. Его освобождение позволяет ему отправиться в Германию для лечения, где он будет находиться под опекой. His release allows him to travel to Germany for medical treatment, where he will be under care. Это дело вызвало напряженность в отношениях между Алжиром и Францией, в частности в связи с поддержкой Францией суверенитета Марокко в Западной Сахаре. The case had strained relations between Algeria and France, particularly over France’s support for Morocco’s sovereignty in Western Sahara. Французские и немецкие лидеры приветствовали это решение, назвав его жестом гуманности. French and German leaders welcomed the decision, calling it a gesture of humanity.