Австралия в чрезвычайных ситуациях считает, что запасов топлива недостаточно, несмотря на утверждения правительств об адекватности, что вызывает озабоченность в плане национальной безопасности. Australia’s fuel reserves are deemed insufficient for emergencies despite government claims of adequacy, sparking national security concerns.

Австралия испытывает растущую озабоченность по поводу стабильности поставок топлива, при этом лидеры оппозиции и фермеры предупреждают о потенциальной нехватке, несмотря на утверждения правительства о наличии достаточных резервов. Australia faces growing concerns over fuel supply stability, with opposition leaders and farmers warning of potential shortages despite government claims of adequate reserves. Согласно минимальному обязательству по хранению, запасы топлива в 2024—2025 годах охватывали 39 дней бензина, 31 день керосина и 33 дня дизельного топлива, включая морские танкеры и трубопроводы. Under the minimum stockholding obligation, fuel stocks in 2024–25 covered 39 days of gasoline, 31 days of kerosene, and 33 days of diesel, including offshore tankers and pipelines. Однако Международное энергетическое агентство исключает эти активы из оценок готовности к чрезвычайным ситуациям из-за ограниченного доступа. However, the International Energy Agency excludes these assets from emergency readiness assessments due to limited accessibility. Представитель оппозиции по энергетике Дэн Техан назвал правительство "глубоко обеспокоенным", сославшись на риски для национальной безопасности и транспорта. Opposition energy spokesman Dan Tehan called the government’s management “deeply concerning,” citing risks to national security and transport. Правительство утверждает, что имеющихся резервов достаточно для того, чтобы привести к сбоям, однако расхождения между сообщенными уровнями и фактической готовности к чрезвычайным ситуациям вызвали споры по поводу энергетической политики и устойчивости поставок. The government maintains that current reserves are sufficient for disruptions, but the discrepancy between reported levels and actual emergency readiness has sparked debate over energy policy and supply resilience.